После румынской оккупации местечко Вертюжаны оказалось изолированным от большого мира: с одной стороны ‒ от многочисленного русского еврейства, с другой ‒ от румынского центра. Население оказалось в совершенно новых условиях, продиктованных новыми властями, оно стало походить на одинокого человека, которого никто не посещает и который ни к кому не ходит. В особенности это чувствовалось с приближением ночи, когда на улицах не было ни души и тишину нарушал только проходящий пограничный патруль. Это были румынские солдаты, одетые в тёмно-синие шинели и высокие меховые шапки. Через плечо у каждого висела длинная французская винтовка. Они на всех наводили страх. Вдалеке, по ту сторону Днестра, можно было разглядеть русский верховой патруль.

Такая обстановка сохранялась пару лет, пока в местечке не возникло оживление, к сожалению, трагического характера. По ту сторону Днестра, то есть в Украине, стали буйствовать банды Петлюры и Махно, начались погромы украинских евреев. Слухи о трагедии евреев обрели реальность с первых же дней войны в России. Местечко, которое в течение двух лет было отрезано от внешнего мира, вдруг превратилось в пункт, куда стекались тысячи еврейских беженцев, спасавшихся от смерти.

С тех пор как Днестр стал охраняемой с обеих сторон границей, в местечке появился новый источник дохода под названием «контрабанда». По ту сторону Днестра бушевали гражданская война, голод, болезни, нищета, всё необходимое для жизни стало дефицитом. Этим обстоятельством решили воспользоваться некоторые проворные жители местечка. Они не хотели упустить свой шанс разбогатеть. Несмотря на власть, законы и опасность, нашлись смельчаки, которые сумели договориться с румынами. Они стали переправлять контрабандой всё, в чём была нужда за рекой: лекарства, текстильные товары, продукты питания, табак. Оплата принималась золотыми монетами, бриллиантами, дорогими мехами и ювелирными изделиями.

Торговали не только товарами. Когда началось бегство евреев из Украины, коммерческая почва была уже подготовлена. Те, что занимались контрабандой товаров, стали контрабандой перевозить людей. Сначала в небольшом количестве, но постепенно масштаб нарастал. Положение в Украине с каждым днём ухудшалось, люди бежали в неописуемой панике. Еврейские города и местечки Бессарабии превращались в спасительные прибежища для них. Сначала появились отдельные беженцы, которым местные жители оказывали помощь и предоставляли возможность двигаться дальше.

Изо дня в день количество беженцев увеличивалось. Бывали ночи, когда сотни евреев переплывали Днестр. Они отдавали всё, оставались в одних рубашках, лишь бы спастись от ужаса, который лишь нарастал по ту сторону Днестра. Были и состоятельные беженцы, имевшие при себе дорогие вещи, золото, бриллианты, меха. Но тут же являлись голые и босые, заботу о которых взяли на себя местные жители и еврейская община. Свой долг они исполняли сердечно и с гордостью, но также и с горечью, так как были такие, кто использовал несчастье беженцев для личной наживы. Сначала беженцам давали приют в частных домах ‒ бесплатно или за символическую цену. Находились и гордецы, которые не хотели воспользоваться гостеприимством местного населения и расплачивались чем могли. Со временем же, когда количество беженцев увеличилось, пришлось думать о помещениях, где можно было бы разместить сразу многих, стали, например, размещать их в синагогах. Беженцы находились в постоянном страхе, больше всего они боялись, чтоб их не отправили обратно. Люди жили в ужасных условиях, но возможности что-либо изменить не было, поскольку из ночи в ночь их число увеличивалось.

До времени эти драматические переправы обходились без жертв и ограничивались ограблением несчастных. Но однажды утром пришла страшная весть: двух евреев расстреляли ночью во время перехода Днестра. Местечко замерло. На подводе, под охраной солдат, привезли жертв ночного происшествия. Их похоронили по еврейскому обряду на кладбище местечка.

Потом румыны уверяли, что это было просто случайностью. Увы, это было только началом расстрелов, которые проводил гарнизон под командованием Макареску, чьё имя записано теперь кровавыми буквами в истории беженцев из Украины. Никто не знает, действовал ли он по своей инициативе или по указанию верховной власти, но с тех пор, как он стал комендантом района, ни одной ночи не обходилось без жертв. На местечковом кладбище появились 33 могилы беженцев. Мало было этой муки ‒ видеть бездомных еврейских скитальцев, испытывать страх перед каждой блестящей пуговицей; теперь начали убивать. Каждый раз, когда привозили труп, весь городок как будто переставал дышать. Дело дошло до столицы, до Бухареста, и оттуда прибыла комиссия. Вырыли несколько трупов, обследовали их, но что конкретно установили, неизвестно. Что же касается бандита Макареску, то его перевели в другое место. Больше расстрелов не было.

Потихоньку поток беженцев стал сокращаться. По ту сторону Днестра теперь было как будто тихо, и жизнь в местечке начала налаживаться. Но долгое время оставался в памяти этот трагический период. Были и те, кто скучал по тому времени, которое кинуло им жирную кость. Увы, эти 33 могилы безымянных жертв стали только прелюдией еврейской трагедии, развернувшейся через двадцать лет, когда явились румынские нацисты во время Второй мировой войны. Сотни тысяч безымянных могил усеяли землю, когда погнали евреев в страшные концентрационные лагеря Транснистрии.